У Михаила Александровича Врубеля на груди были большие белые шрамы - в молодости он себя резал от несчастной любви. Как-то раз шрамы эти увидел у него Константин Коровин. Они с Врубелем сидели на берегу озера и спорили, кто из них больше неудачник: Врубель утверждал, что он никому не нужен и картины его совсем не продаются, в то время как Коровин - всеми признанный художник, на что Коровин обижался и кричал, что у него тоже ничего не продаётся и он тоже никому не нужен и вообще занят тем, что пишет какие-то декорации.
Tак и сидели.
Насчет себя Константин Алексеевич, наверное, преувеличивал, но вот у Врубеля дела и правда шли не очень, а денег так и вовсе не было, он вечно у всех брал в долг и вечно всем был должен: друзьям, дворникам, прачке, тому же Коровину, у которого однажды попросил двадцать пять рублей и купил какие-то духи, которыми по утрам из таза обливался. Другой раз он одолжил на похороны отца, который, ко всеобщему недоумению, приехал на следующий день живым и здоровым. Когда деньги появлялись, Врубель их спускал незамедлительно и снова был должен. Говорят, после особенно широкого застолья он два месяца отрабатывал в ресторане. На собственную свадьбу он пришел пешком, потому что не было денег на извозчика.
Невесту изо все сил отговаривали выходить замуж: Врубель, во-первых, сильно старше, во-вторых, мот и пьяница, а в-третьих, ведет себя как псих. То костюмчик несуразный напялит собственного пошива, то руку нарисует с двумя кистями и всем ходит показывать: вот, смотрите, куда хочешь гнется, скоро у всех такие будут! Один раз испачкал нос зеленой краской, ему говорят, Михаил Александрович, вы нос испачкали. Врубель посмотрел - точно. Взял и целиком его закрасил. Потом друзьям объяснял: "Скоро все мужчины будут красить, как я, свои носы в разные цвета, в зависимости от характера и темперамента. Одному подойдет желтый, другому — синий или красный, третьему — лиловый. Мне, например, идет этот зеленый. Это будет очень красиво!».